Фаст фуд

Реплика словно посылает вдаль весть о своей незавершенности и дожидается «обрамляющего» отклика «оттуда». Такова инициативная, но безответная реплика (феномен провисания). Реакция на нее может быть либо нулевой, либо поздней, либо стыковой, но метафорической, - ответ не значением, а смыслом. Например, на слова Вари о ее желании выдать Аню за богатого человека и затем отправиться в пустынь, в Киев, Москву, Аня откликается так: «Птицы поют в саду...». Это значит: к чему обрекать себя на суровое скитальчество, если жизнь, в сущности, прекрасна? Или на провисающую реплику Гаева: «Поезд опоздал на два часа. Каково? Каковы порядки?» Шарлотта реагирует экзотически (Пищику): «Моя собака и орехи кушает», т. е. реагирует не значением (в плоскости гаевской реплики), а именно смыслом: эка невидаль - поезд опоздал! Вот собака моя и т.д. Или - еще. Тотчас за репликой Вершинина: «Счастья у нас нет и не бывает, мы только желаем его», следует непреднамеренный розыгрыш ответного смысла: Тузенбах (берет со стола коробку). Где же конфеты? Ирина. Соленый съел. Тузенбах. Все? Этот водевильный размен реплик, с одной стороны, вполне самосто- ч нтелен по отношению к вершининской концепции счастья и может быть воспринят как невольная игра слов: Соленый уплел сладкое. С другой же стороны, он - потешный, снижающий отклик на эту концепцию: счастья нет - вот так же, как, простите, конфет, умятых Соленым. Закажите фаст фуд в офис.

Для чеховской драмы «провисающие» реплики органичны. За ними - тяжелое авторское мироощущение. Чуть в сторону от Чехова. Бу-нинскис черновики повествуют о страхе, настигавшем писателя в момент завершения текста, - конец ощущался как кончина. Последняя точка - чуть ли не как смертный приговор. Жажда жизни и ее трансформация - жажда художественного совершенства, абсолютной замкнутости образного мира - в те же творческие мгновения - вступала в единоборство со страхом смерти. И складывалась такая психологическая ситуация: чем совершенней текст, тем меньше у автора шансов на спасение. Словно захлопываешь за собою последнюю в этой жизни дверь.